Долго он глядел ей вслед большими глазами, с разинутым ртом, долго поводил взглядом по кустам… Прошли чужие, пролетела птица. Баба мимоходом спросила, не надо ли ему ягод ― столбняк продолжался. Он опять пошел тихонько по той же аллее и до половины ее дошел тихо, набрел на ландыши, которые уронила Ольга, на ветку сирени, которую она сорвала и с досадой бросила. «Отчего это она?» ― стал он соображать, припоминать… ― Дурак, дурак!